Мария Ковальчук о Дубае и случившемся: как выжить в самой «безопасной» стране мира

Спустя три месяца после резонансной истории в ОАЭ блогер и модель Мария Ковальчук дала первое интервью, выбрав собеседником Ксению Собчак. Разговор вышел предельно честным — без защитных масок, с болью, самоиронией и чувством границы. Интервью совпало с новостью о том, что ВАЭ заняли первое место в мировом рейтинге безопасности. На фоне этой коллизии — личная исповедь Марии звучит особенно сильно.


Мария Ковальчук, фигурантка громкой истории о насилии в Дубае, долго избегала публичных заявлений. После возвращения в Россию она почти не появлялась в информационном поле — за исключением сухих юридических комментариев. И вот — первое большое интервью. Собеседником стала Ксения Собчак: фигура одновременно комфортная и провоцирующая. Камера, крупный план, сбивчивая речь, паузы, неуверенный смех, и, наконец, слёзы. Всё это — на YouTube-канале «Осторожно: Собчак».

— Я была трупом. Мне казалось, что даже моя речь — это не моя речь. Что у меня больше нет языка. Что за меня говорит боль, — произнесла Мария в начале разговора.

Интервью получилось странным и сильным одновременно. Собчак дала героине пространство. Никаких прямолинейных обвинений, никаких клише. Зато — интонация доверия, благодаря которой Ковальчук смогла сказать главное: она не хочет быть жертвой, но хочет, чтобы её услышали.

Большую часть времени они говорили о выживании после интернет-линчевания. Скриншоты, мемы, комментарии, слухи. Слова, в которых не было ничего, кроме злобы. Удивительно, как быстро онлайн-пространство превратилось в орудие насилия.

— Все хотели знать, в чём я была одета, сколько стоила моя сумка и почему я, «шлюха с OnlyFans», «поехала в Дубай». Ни одного вопроса про то, как я себя чувствую. Я думала: может, я правда этого заслужила? — призналась Мария.

Интервью Ковальчук совпало с другой новостью — Объединённые Арабские Эмираты заняли первое место в глобальном рейтинге безопасности по версии Global Finance. Эта параллель будто подчёркивает главный нерв разговора: статистика не чувствует боли. И то, что кажется безопасным на бумаге, может быть опасным в опыте.

— Мне кричали: «Что ты хотела, поехав в исламскую страну с голыми фото?» Но я не поехала туда за экстримом. Я поехала за работой. Меня никто не предупреждал, что я могу умереть в номере пятизвёздочного отеля, — сказала она.

Мария не выстраивает нарратив успеха. Она не называет себя победительницей. В этом — пронзительность интервью. Мы слышим человека, который не говорит лозунгами, не пытается быть сильнее, чем он есть. Она просто — живая.

— Я поняла, что безопасность — это когда ты сама себе хозяйка. Даже если тебя никто не слушает. Даже если тебя отменили.

В конце интервью Ковальчук признаётся: она всё ещё лечится. Психолог, психиатр, лекарства. Пока — никаких блогов, OnlyFans и громких фотосессий. Недавно она провела первый за всё время фотосет — полностью контролируя съёмку. Сама выбирала свет, угол, стиль.

— Я просто хотела понять: я ещё есть? Или всё, меня уже больше нет?

Интервью получилось не манифестом, а жестом. Жестом возвращения. Притом не к публике, а к себе.


Никакой новой жизни в Венеции. Никаких контрактов с Netflix. Только восстановление и голос, который, наконец, прозвучал. Интервью Ксении Собчак — не новая глава, а фиксация боли, которую допустили. И которую важно услышать.

Фото: соцсети/YouTube-канал «Осторожно: Собчак»

Читайте так же о том как 20-летнюю Марию Ковальчук выбросили на обочину со множественными переломами после загадочной вечеринки

Ставьте лайки, следите за обновлениями в наших социальных сетях и присылайте свои материалы в редакцию.

ИЗНАНКА — другая сторона событий.