Женщина, которую не спасли: трагическая история Натальи Маурер

Когда в московской квартире на Дубнинской улице 3 мая обнаружили тело 40-летней скрипачки и финалистки конкурса «Миссис Россия» Натальи Маурер, следователи зафиксировали все признаки насильственной смерти. В помещении был беспорядок, следы борьбы, а на теле женщины — множественные травмы. Через несколько часов был задержан её сожитель, 39-летний Алексей Паштаев, научный сотрудник «Микрохирургии глаза». Суд арестовал его на два месяца, квалифицируя дело по ч.4 ст. 111 УК РФ — «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть».

Уголовное дело — одно из десятков подобных, но случай с Натальей вызывает особую реакцию. Потому что она не безымянная. Потому что её знали — как талантливую скрипачку, как финалистку конкурсов красоты, как жену артиста Артёма Маурера, как мать троих детей. И потому что её история слишком хорошо иллюстрирует то, о чём в России чаще молчат: женщину можно забить до смерти даже в центре столицы, даже если она публична, красива, любима. И никто не успеет вмешаться.

Наталья выступала на сцене — сольно и в дуэте с мужем, солистом Нижегородского театра оперы и балета. В 2019 году она стала «Миссис Приволжский федеральный округ» и вышла в финал «Миссис Россия», где получила титул «Миссис Планета женщин». Её фото публиковали в глянце, её цитировали в СМИ. Она воспитывала троих детей: дочь Еву и сыновей Давида и Авеля. А после переезда в Москву начала новые отношения — с тем, кто, по версии следствия, стал причиной её гибели.

Паштаев — человек с «положением». Старший научный сотрудник ФГУ МНТК «Микрохирургия глаза» имени академика С. Н. Фёдорова, работающий в отделе оптико-реконструктивной хирургии. Как следует из материалов дела, он не был женат, но проживал с Натальей в квартире своей матери. Именно там, после ссоры, возникли «внезапно неприязненные отношения», перешедшие в избиение. Эксперты фиксируют множественные повреждения, несовместимые с жизнью.

Дело возбуждённое по ч.4 ст.111 — это не квалификация убийства. Оно трактуется как «неосторожная смерть» в результате избиения. Это тонкий, но важный нюанс: именно так многие дела о домашнем насилии в России не доходят до приговора за убийство. Часто — потому, что женщины не успевают заявить о систематическом насилии, или делают это слишком поздно. Иногда — потому, что правоохранительные органы не воспринимают угрозу всерьёз.

Трагедия Натальи Маурер — одна из тех, что могла бы не случиться, если бы государство воспринимало домашнее насилие как системную угрозу. Если бы был принят закон о профилактике насилия. Если бы у женщин была реальная возможность уйти до того, как станет поздно.

Муж Натальи, Артём Маурер, опубликовал фото с ней и короткое послание: «Я хотел всегда держать так в трудные минуты, когда ты вырывалась. Не смог удержать… Помоги нашим детям с облака». В этих словах — чувство вины, характерное для тех, кто остаётся. А вместе с ним — горечь, которую испытывают многие: мы не умеем спасать женщин, даже тех, кто рядом.

Сегодня дети Натальи остались без матери. Один из самых жутких моментов в этой истории — это не факт насилия, а его банальность. Никто не слышал криков. Соседи не вызвали полицию. Женщина умерла в квартире — не на пустыре, не на трассе, а в доме с домофоном, где все были по своим комнатам.

Это не отдельная история. Это эпизод из хроники женской незащищённости в России. За 2023 год, по данным правозащитных организаций, более 12 000 женщин пострадали от насилия со стороны партнёров. Из них более 400 были убиты. Только 3% преступлений квалифицируются как «убийство», и ещё меньше — как «умышленное».

На фоне трагедии возникает вопрос: сколько ещё историй должно случиться, чтобы вопрос стал системным? Чтобы убийство женщины перестало быть личной драмой, а стало социальной проблемой? И сколько нужно смертей, чтобы закон перестал быть «отложенным»?

Фото: Соцсети.

ИЗНАНКА — другая сторона событий. 

Ставьте лайки, следите за обновлениями в наших соцсетях и присылайте свои материалы в редакцию.