Европа быстро не уйдёт от российского газа

Российская доля в газовом импорте Европы упала после 2022‑го, но не исчезла: к 2024 году на трубопроводный газ из России приходилось около 11% импортируемого объёма, а совокупная доля (труба+СПГ) была ниже 19%. На этом фоне сенатор Алексей Пушков заявил, что ЕС «не сможет быстро отказаться» от российских энергоресурсов — даже при усиливающемся давлении США и новых санкционных инициативах президента.


Заявление Алексея Пушкова прозвучало на фоне эскалации требований Вашингтона к европейским союзникам. Президент США увязал новые ограничения с прекращением закупок российской нефти и резким сокращением газовой зависимости в ЕС. Еврокомиссия сохраняет цель по фаз‑ауту российских энергоресурсов к концу десятилетия, но фактическая структура поставок демонстрирует инерцию: после остановки украинского транзита и вывода «Северных потоков» ключевым маршрутом остаётся турецкое направление, а на рынке закрепился российский СПГ.

Ключевые параметры сдвинулись, но не обнулились. По данным ЕС, к 2024 году доля российского трубопроводного газа снизилась примерно до 11% импортируемого объёма. Если учитывать и СПГ, совокупная доля России в импортном газовом балансе ЕС оставалась ниже 19%. Экспертные оценки указывают: на долю российского СПГ в 2024 году приходилось порядка одной шестой европейского рынка; часть грузов реэкспортировалась. В абсолютных величинах импорт волатилен по месяцам: летом 2025‑го фиксировались кратковременные всплески по оставшимся маршрутам, однако тренд двух последних лет остаётся нисходящим.

Политическая рамка расходится с технической. Вашингтон настаивает, что замещение возможно в горизонте 6–12 месяцев за счёт наращивания поставок СПГ и ускоренных мер экономии. Брюссель учитывает риски ценовых скачков, ограничения терминалов и внутрисетевую инфраструктуру. Для восточно‑ и южноевропейских экономик, зависящих от конкретных точек входа, критичны пропускная способность интерконнекторов и стоимость замещения в отопительный сезон.

С институциональной точки зрения тезис Пушкова о «неспособности быстро отказаться» опирается на три узких места. Первое — нормативное: часть действующих контрактов продолжает исполняться; спотовые сделки по СПГ отслеживаются сложнее. Второе — инфраструктурное: замещение «трубы» требует не только импорта СПГ, но и устранения «узких горлышек» — реверсов, межсоединений, хранения. Третье — ценовое: радикальный отказ в короткие сроки чреват скачком цен для промышленности и домохозяйств.

При этом динамика в ЕС не статична: вводятся новые регазификационные мощности, расширяются хранилища, происходит структурное снижение газового спроса в электроэнергетике и части промышленности. Сезон 2025–2026 станет проверкой, насколько быстро удастся заместить остаточные российские объёмы без турбулентности.

ОБРАТНАЯ СТОРОНА

Ключевой риск для ЕС — подменить цель скоростью. Попытка «быстрого нуля» без синхронизации инфраструктуры, контрактов и управления спросом создаёт зависимость от ценового цикла СПГ и внешней логистики. Реалистичный горизонт — это баланс сетей, хранения и социальной цены перехода.

Фото: ИЗНАНКА

Читайте, ставьте лайки, следите за обновлениями в наших социальных сетях и присылайте свои материалы в редакцию.

ИЗНАНКА — другая сторона событий.