Дом, который сгорел вместе с памятью Берен Саат и Кенана Догулу

Роскошная вилла Берен Саат и Кенана Догулу в Пасифик-Палисейдс, стоившая, по оценкам, около 2,5 миллиона долларов, сгорела в январском лесном пожаре в Калифорнии. Почти год спустя пара продолжает разбираться со страховой компанией, считать убытки и вслух признавать главное: они потеряли не только дом, но и общие воспоминания.


Для голливудских холмов огонь — не метафора, а регулярный гость. Но пока зрители следят за кадрами из новостей, для кого-то эти красные вспышки за горизонтом — конец очередной главы жизни. Для Берен Саат и Кенана Догулу такой точкой стала ночь январского пожара, когда их одноэтажная вилла в Пасифик-Палисейдс превратилась из «дома мечты» в обугленный контур на карте.

Вилла в престижном районе Лос-Анджелеса появилась у пары ещё в 2014 году. Тогда они заплатили за неё около 1,2 миллиона долларов, вложились в ремонт, оборудовали студию, постепенно превратили дом в личный архипелаг тишины между съёмками, гастролями и бесконечной публичностью. К началу 2025-го рыночная стоимость недвижимости уже приближалась к 2,5 миллионам, но цифры внезапно перестали иметь значение.

По словам знакомых пары, сигнал пришёл не от менеджеров и не от новостных лент. Кенану позвонил сосед, который присматривал за домом и время от времени заезжал полить растения и проветрить комнаты. В трубке звучала одна фраза: «Дом горит, мы убегаем». Во дворе уже лопались от жара стёкла, а над крышей стоял столб дыма.

Вместе с виллой сгорело всё, что в обычных интервью обычно обозначают общим словом «архив». Для музыканта это были студийное оборудование, коллекционные гитары, демо-записи и наброски песен, к которым он ещё собирался вернуться. Для Берен — сценарии с пометками на полях, фотографии со съёмок, подарки поклонников, записи, из которых рождались роли. По оценкам турецких медиа, только творческая часть этого архива тянула примерно на миллион долларов, но сами хозяева говорят в других единицах: «мы потеряли не только дом, но и наши общие воспоминания».

Формально у пары был страховой полис. На практике, даже спустя одиннадцать месяцев после пожара, переговоры со страховой компанией остаются подвешенными. Американские адвокаты Берен и Кенана ведут переговоры, направляют документы, запрашивают отчёты экспертов, но ясности до сих пор нет. Если верить источникам, выплаты либо задерживаются, либо обсуждаются в объёме, который не покрывает ни реальный ущерб, ни будущую реконструкцию.

В похожей ситуации оказались и их соседи по району. Люди, потерявшие дома в том же пожаре, жалуются на затянувшиеся разбирательства и риск получить компенсацию, которая скорее напоминает формальность, чем реальную помощь. В случае Берен Саат и Кенана Догулу история обретает ещё один уровень — публичный. Их дом фигурирует в сводках рядом с именами голливудских артистов, чьи виллы также попали в зону огня, и каждая новая новость о пожаре возвращает к одному и тому же вопросу: сколько стоит чувство безопасности.

Несмотря на масштаб катастрофы, пара решила не ставить точку в этой истории. Уезжать из района они не планируют. По предварительным расчётам, восстановление виллы обойдётся уже не в два с половиной, а примерно в пять миллионов долларов — за счёт подорожания работ и материалов. То есть за право вернуться в тот же вид из окна им придётся заплатить как минимум вдвое.

Параллельно продолжается и менее заметная борьба — за то, чтобы не свести всё к потерям и цифрам. В интервью и комментариях близких звучит одна и та же интонация: это был дом, в который они вложили не статус и не имидж, а годы совместной жизни. Там отмечали маленькие личные победы, переживали провалы, спорили до ночи и мирились на кухне. И теперь им приходится учиться заново — строить не только стены, но и чувство дома, когда от прежнего остались только снимки в телефоне и мучительные кадры сгоревших комнат.

ФИНАЛ

История виллы Берен Саат и Кенана Догулу — не о том, как звёзды «лишились ещё одной дорогой недвижимости». Это история о том, как огонь за несколько часов обнуляет тщательно собранную частную вселенную, и о выборе, который пара делает после: не бежать, а возвращаться туда же, на пепелище, и заново отстраивать место, где когда-то начинались их общие воспоминания.

Фото: соцсети.

Читайте, ставьте лайки, следите за обновлениями в наших социальных сетях и присылайте материалы в редакцию.

ИЗНАНКА — другая сторона событий.